Судьба с чужого плеча - Анна Иванова

— Я не подружка.

— Да, а кто? — спрашивает мужик в шапочке.

— Любовница? — предполагает коротышка.

— Нет, — стараюсь сохранять невозмутимый вид, — соседка.

Мужчины переглядываются.

— Другое дело, — замечает качок.

— Соседка — это уже серьезно, — качает головой коротышка.

— Игорь помогает мне разобраться с одним делом, — непонятно с какой стати оправдываюсь я.

— Это многое объясняет, — смеется Батон.

Кажется он, как и я, не понимает, чему так удивляются остальные.

— Он нам всем в свое время помог разобраться с делами, — говорит мужик в шапочке.

Я вспоминаю слова коротышки о рабах, и мне становится не по себе.

— Ты чего так испугалась? — ни то спрашивает, ни то наезжает качок. — Помог в хорошем смысле!

— Прямо на душе полегчало.

— Я к нему пришел бабла просить, а он мне предложил заработать самому.

— Ничего себе, помог, — говорю я.

— Конечно, помог! Ходил бы я до сих пор и просил, а так сам зарабатываю, ни от кого подачек не жду. Лехину семью он вообще от голодной смерти спас, — кивает качок в сторону коротышки.

— На заводе сократили, работы в городе нет, жена в декретном отпуске. То там починю, то там донесу — вот тебе и копейка. У старшего от недоедания рахит начался. Если б Игоря не встретил… — машет рукой он.

— А мне он душу спас, — признается мужик в вязаной шапочке.

— Из запоя он тебя вытянул! — смеется коротышка.

— Говорю же, — кивает мужик, — душу спас.

— А ты? — качок толкает в бок Батона.

— А что сразу Батон? — пошатывается от удара тот. — Я его племянник.

— Игорь, оказывается, настоящая мать Тереза, — говорю я.

— А ты не знала? — удивляется коротышка.

— Что же ты тогда здесь делаешь? — наезжает качок.

— Ты не достойна! — вносит свои пять копеек Батон.

— Я уже начала догадываться и скоро наверстаю упущенное.

— Другой разговор, — кивает мужик в шапке.

— Только сильно не обольщайся, — говорит коротышка. — В жизни Игоря уже есть настоящая любовь. Это место тебе не занять.

— Какая же?

— Его мотоцикл. Ни одному из нас, своих лучших друзей…

— Его рабов! — перебивает Батон.

— Он не дает даже пальцем притронуться к этой реликвии.

Нет, вы ошибаетесь. Игорь доверил мне самое ценное — позволил управлять своим мотоциклом. Рискнул не только самой большой любовью, но и собственной жизнью. Игорь по-настоящему в меня верит. Он единственный убежден, что у меня все получится и подпитывает меня своей уверенностью. Рядом с ним я на самом деле могу многое.

— Или у нас в городе подпольный завод Мазда, — с порога кричит он, — или люди живут не так бедно, как говорят. Нашел девять красных машин этой модели, — протягивает мне распечатку. — Жалко, на фотографии не видно номера. Разглядеть бы хоть кусочек…

Я пробегаю глазами по бумаге.

— Угораздило же Артура стать геем. Лучше бы он встречался с женщиной. Их в списке всего две.

— Это что ж получается, — обращается к Игорю качок, — твой сосед — голубок?

— Артур не мой сосед, и считать его геем нет никаких оснований.

— Дорогие подарки и посиделки без женщин в баре — не основания? — бросаю вызов Игорю.

— Может, они по-мужски разговаривали, без баб, — встревает в спор Батон.

— Именно, — поддерживает его Игорь. — Например, обсуждали моторные лодки и ружья для подводной охоты.

— Да, — киваю я, — и для этого ездили в бар по будням, чтобы меньше народу видело, как они сидят в обнимку и загадочно шепчутся о рыбалке.

— А телефон Артуру, — игнорирует мое замечание Игорь, — подарили на день рождения.

— По-моему, ты отрицаешь очевидные факты.

— То, что Артур якобы был гомосексуалистом, ты называешь очевидным фактом?

— Принимая во внимание все обстоятельства дела, да. Вспомни, что сказала его мать: несмотря на внешнюю привлекательность, девочки Артура недолюбливали.

— Смазливая мордашка — еще не залог успеха у противоположного пола.

— Погоди! — перебивает коротышка. — Может, ваш Артур и не был голубым.

— Вот и я говорю, — кивает Игорь.

— Просто переспал с мужиком.

— Да е-мое! — хватается за голову Игорь. — Вы что, сговорились?!

— В городе такая безработица, многие были бы рады сходить в бар на халяву. Про подарки вообще молчу. Если бы не ты, я не знаю, какой стороной повернулась бы ко мне жизнь…

Игорь закатывает глаза и, снимая со стула кожаную байкерскую куртку, кивает в сторону выхода:

— Поехали.

— Погоди, — останавливает его коротышка. — У тебя мотор трещит, отсюда слышно. Давай починим.

— Сам займусь.

— Не бойся — не сломаем! — кричит вдогонку Батон.

— Как же, не сломаешь ты.

Мы, в сопровождении всего рабочего коллектива, покидаем мастерскую. Друзья Игоря наблюдают за тем, как я перекидываю ногу через сиденье мотоцикла. Плохо в коротком платье, зато хорошо в шлеме — не видно, как я краснею. По дороге домой Игорь то и дело качает головой. Он явно не согласен с моими выводами и зол на друзей, которые меня поддержали. Чувство безысходности мешает мне радоваться победе. Я стараюсь как можно быстрее двигаться к разгадке, но чем ближе подбираюсь, тем хуже видно дорогу. Кажется, убийца на расстоянии вытянутой руки, но непонятно, куда надо повернуть, чтобы поймать его, и самой не попасться в ловушку. Боюсь, впереди не дорога, а целое поле, по которому можно кататься бесконечно, так и не приехав к цели.

Игорь заезжает во двор. Мотоцикл останавливается, а земля, кажется, продолжает двигаться под ногами. Я пытаюсь сохранить равновесие и удержать хотя бы одну мысль в голове. Чувствую себя опустошенной. Игорь выносит из гаража какие-то инструменты, а я стою и наблюдаю за каждым его движением.

— Что дальше? — спрашиваю я, когда он ловит на себе мой взгляд.

— Дальше я буду чинить мотоцикл. В это время ты могла бы обзвонить мужчин из списка.

— Что мне у них спросить: «Вы бывший любовник Артура Гуренкова?»

— Вряд ли кто-то из них признается в гомосексуализме.

— Только настоящий гомосексуалист. Факты на лицо: у Артура был состоятельный любовник.

— Допустим, ты права. Но он должен скрывать свою любовь к мужчинам, если хочет выжить в нашем городе.

— Вполне возможно. Состоятельные люди всегда на виду…